Дрэг всегда был частью моей жизни с глубокого детства, хотя тогда я не знал, что у него есть такое название. Я думаю, что не я нашел дрэг — дрэг нашел меня и раскрыл. Дрэг помогает нам найти и выразить себя. Для меня дрэг-культура также уникальна тем, что это лучший способ передать боль, печаль, радость, разочарование или другие специфические чувства, которые являются уникальными.

Как сделать искусство из того, что общество считает несерьезным

Все началось несколько лет назад. Мне позвонил друг и сообщил, что Ниа Гватуа делает шоу в клубе Басиани, и ей нужны дрэг-квин. Я помню, как очень нервничал из-за того, что говорить дома, как улизнуть поздно ночью, а затем вернуться рано утром после окончания шоу. Впрочем, все прошло хорошо — у нас было несколько репетиций, процесс был очень приятным и веселым. В моем первом шоу Юлия была фараоном, а я ее рабом. Во время шоу Юля нас хлестала, рабы ласкали ее, я кормил ее виноградом. В шоу участвовала Vanilla Ice — еще одна очень талантливая квин, сыгравшая Моисея и освободившая нас от рабства. Все эмоции, которые я получил в Басиани в тот вечер, были незабываемы. Это была ночь Хэллоуина, на нас смотрело много людей, аплодисменты не смолкали.

У многих дрэг ассоциируется с женственностью, секс-работой, считается что эта форма самовыражения не является искусством и считается дешевым развлечением, что, конечно же, является заблуждением. Тем не менее, я понимаю, почему публика воспринимает это именно так: неправильные представления о дрэг возникают из-за того, что люди до сих пор не информированы должным образом. В то же время дрэг выдвигает на первый план все то, что общество пытается скрыть – вы женственны, вы выходите на сцену как женщина, вы играете роль, которую общество не принимает, вы выступаете под песни, которые в свое время время общество не признавало и не считало достаточно ценными. Но для нас это много значит — ты носишь платье, ты стоишь на каблуках, ты делаешь макияж. С их точки зрения, ты как клоун, а для нас наоборот, это вызов. Мне нравится, что мы, грузинские и не только грузинские квин, идем против всего этого и делаем искусство из того, что в обществе считалось несерьезным.

Вдохновение и послание вне шоу Homo erectus

Во время первого шоу я познакомился с Юлией, одной из первых грузинских дрэг-квин, которая стала для меня настоящим вдохновением. Юлия — дрэг-квин старой закалки, ее дрэг-деятельность вдохновлена творчеством нью-йоркских квин 70-х и 80-х годов прошлого века, особенно Дивайн. Она обладает выразительной мимикой, движениями, эмоциями, ее шоу всегда масштабнее.

Меня вдохновляют театр, театральное искусство, Бродвей, мюзиклы. Я люблю бродвейских певиц, Патти Лупоне, Бернадетт Петтерс, я люблю Леди Гагу и Пинк, они обе сыграли ключевую роль в моем развитии. Также я люблю мультики своего детства и stop-motion фильмы, творения Тима Бёртона, Коралийн и т.д. Однако самым большим вдохновением по-прежнему являются люди, которые живут рядом со мной.

Именно эти люди учат меня тому, что нужно любить, а не бояться, радоваться тому, что ты жив, что тебе больно, что ты что-то чувствуешь. Своими шоу я хочу напомнить людям, что мы не должны мешать друг другу, наоборот, мы должны способствовать развитию, прогрессу, счастью; Я хочу, чтобы люди чувствовали силу и верили в себя, когда смотрят мои шоу. Я не хочу, чтобы моей жизнью управлял страх, чтобы мне было страшно, когда я иду по улице. Я не хочу жить в страхе, потому что знаю, что если я буду бояться, мой страх станет заразным, и другие тоже будут бояться.

Неписаные законы дрэг-квин

Мой подход такой — ты дрэг-квин, когда все делаешь сам. Вы должны научиться делать макияж, шить костюм, делать маникюр, делать парики, и это, пожалуй, самая веселая часть дрэг-шоу. Дрэг — это не просто выход на сцену, гораздо больше работы, прежде чем вы выйдете на сцену. Это огромная ответственность, и на самом деле вы должны заплатить огромную плату, но под платой я подразумеваю нечто другое — деньги не могут купить эту идентичность, она должна быть частью вас.

Я понимаю, что не все квин могут быть лучшими визажистами или хорошо шить, но всему этому можно научиться. Макияж очень важен при дрэг-шоу, многое зависит от того, что выражает ваше лицо, и я думаю, что никто другой не сможет сделать это за вас — вы должны очень хорошо знать, что выражает ваш макияж во время того или иного шоу.

Дрэг научил меня работать в быстрой и экстремальной ситуации, потому что в мире дрэга все происходит очень быстро и хаотично. Было много раз, когда я за 1-2 дня узнавал, что я должен сделать шоу, и за очень короткий промежуток времени я готовил все шоу, готовил костюмы, парик, декорации и т. д.

HOMO ERECTUS ВНЕ ДРЭГ

Я биохимик, студент четвертого курса. Я работаю по своей профессии, я люблю свою работу и много вложил в нее за последние несколько лет, но выбрал очень недооцененную профессию. Жизнь научных работников в нашей стране и не только в нашей стране очень тяжелая. Большинству моих коллег, у которых уже есть большой опыт и знания, приходится работать на многих работах одновременно, чтобы удовлетворить минимальные требования. Иногда я очень устаю, после возвращения на работу из отпуска думаю о том, чтобы уволиться и заняться дрэг на полную ставку, но я не бросаю эту профессию, потому что, как я уже сказал, я люблю свою работу.

Я очень жизнерадостный, социально активный и творческий человек. Люблю читать художественную литературу, писать, слушать музыку, рисовать, общаться с интересными людьми. У меня всегда кризис поиска романтического партнера, у меня почему-то очень сильная потребность всегда кого-то любить и быть любимым. Проводить время со мной весело.

Будущее дрэг-культуры и игры с цветной бумаги

Дрэг будит в вас ребенка, обладающего творческой, ненасытной силой, творческим драйвом, который всегда ищет что-то, новые формы, новые развлечения, пытается создавать новые вещи: Режет, шьет, клеит. Дрэг похож на игру с цветной бумагой. Самое главное здесь – это удовольствие. Неважно, насколько хорошо вы устроили шоу, сколько бы там ни было драмы, какое бы эффектное платье вы ни надели, самое главное — получать от этого удовольствие, быть счастливым и веселиться.

Мне очень повезло, что я живу в то время, когда в нашей стране дрэг-индустрия еще недостаточно развита, и я могу внести свой вклад в него вместе с другими очень талантливыми квин. Люди до сих пор мало знают о дрэг. В отличие от других стран, грузинский дрэг не коммерциализируется, что позволяет квин проводить шоу более свободно и быть более аутентичными. Грузинский дрэг этим отличается от дрэг в других странах — все только начинается и очень интересно наблюдать, как из ничего рождается что-то новое.

Автор текста: Зураб Абашидзе

Я Ниа Гватуа, в первую очередь мама, а во вторую фотограф. С детства увлекаюсь фотографией, я диджей и владелец первого грузинского гей-бара «Success».

Все началось с моей большой любви к андеграундным пространствам, я люблю электронную музыку и клубные пространства. Я жила в Барселоне много лет и любила посещать квир-пространства, когда путешествовала, квир-бары и клубы всегда были моими любимыми местами в любой стране.

Первое воспоминание, гей-клуб «Шанс» и голые геи, купающиеся в аквариуме

Мои сегодняшние занятия очень напоминают мне детство. Моя мать умерла рано, когда мне было пять лет, и хотя я мало что помню, она все же оставила след в моей жизни. Она была художником по профессии и вела богемный образ жизни, у нее был очень хороший вкус в разных областях искусства, она слушала музыку, которая жива и по сей день, у нее были незаурядные видения. Я часто ходила с ней в разные артистические пространства, клубы и бары. До пяти лет я жила в Италии, потом в Москве.

Я помню как кадры из фильма: Я маленькая, я заблудилась в одном из клубов, мне очень страшно, я не узнаю людей, я невысокого роста, всем наступаю на ноги, кто-то вывел меня на сцену и спросил, кто потерял ребенка , я очень нервничаю, меня трясет. Спустя годы я узнала, что заблудилась в московском гей-клубе «Шанс», где был огромный аквариум, в котором голые мужчины плавали, как рыбы.

После смерти матери я вернулась к своим бабушке с дедушкой, которые очень консервативны. Мне было очень тяжело вернуться в Грузию, мне не нравилась новая среда, привыкание к строгим бабушкам и дедушкам. Чтобы справиться со стрессом, я открыла во дворе, возле подъезда, небольшой бар, где торговала кока-колой и устроила кукольный театр. У меня были разные идеи, я наряжала соседей, делала макияж. Если подумать, сегодня я делаю то же самое, но на более серьезном уровне — владею баром и устраиваю шоу с грузинскими дрэг-квин.

История нового SUCCESS BAR

История Success начинается в 2016 году. Мне было 26 лет, когда мой друг-гей пригласил меня в тбилисский гей-бар, старый Success. Я была там много раз раньше, но не знала, что это гей-бар, мало кто знал. Когда мы пришли туда, ситуация была настолько плохой, что мне стало не по себе — ужасный интерьер, очень безвкусное освещение, плохой плейлист, очень дорогие напитки. Когда я увидела, что единственный квир-бар был в таком состоянии, я начала думать о том, как бы я сделала бар Success и что бы я изменила.

Это стало навязчивой идеей. Три месяца, я проходила мимо, это место как будто звало меня и просило о помощи. Я представляла, что это мое, и как я все изменила. Сначала я связалась со старым владельцем бара, я его знала, и предложила выделить определенную сумму денег чтобы помочь ему управлять баром. Я даже не думала, что это пространство может стать моим. Я думала, что потрачу 2-3 месяца на улучшение бара, а потом пошла бы дальше.

Хозяин сказал мне, что бар в ужасном состоянии, они даже не могут платить зарплату, и определенную сумму найти тоже не смогут. Потом случилось так, что с помощью своего партнера Хуана я связалась с грузинским бизнесменом Темуром Угулава, который, не дав мне договорить о том, что я собираюсь открыть гей-бар, сразу дал мне денег. Я позвонила старому владельцу бара и предложила арендовать бар и возродить Саксэс.

Сначала все были настроены скептически. Мне встречались геи старого поколения и говорили, что я не могу воскресить то, что мертво. Но я все еще верила, что Саксэс родится снова. Это было в 2016 году. Пять лет, может, и ничего, но тогда многое было по-другому — меня называли гетеросексуальной женщиной, решившей открыть бар для ЛГБТ+. Мы не знали, что такое квир.

Безопасное пространство и место для общения квир-людей 

В то время я не могла до конца понять, что создание квир-пространства может быть формой активизма. С тех пор многое изменилось, многое было сделано для ЛГБТК+ людей, увеличилась публичная информация по вопросам ЛГБТК+, изменилось отношение. Я думаю, Success, который является безопасным пространством, домом и связующим звеном для многих ЛГБТК+ людей, также способствовал этому.

До этого в этом направлении было сделано очень много, но Success был подобен взрыву в сознании людей. Я тоже многому научилась — до этого в моем сознании не существовало ЛГБТК+, были только геи. Благодаря «Саксэс» я и многие другие узнали, что существует множество сексуальных идентичностей, что гендер неисчерпаем. Саксэс способствовал возникновению своего рода движения. Эти люди были в этом городе и раньше, но они были рассеяны, и Саксэс свел их всех на одном маленьком пространстве.

Саксэс также способствовал развитию дрэг-культуры. Сначала я хотела привезти иностранных артистов, но потом, когда непосредственно столкнулась с ситуацией в стране и с тем, с чем приходится иметь дело ЛГБТК+, решила дать место местным квир-артистам. Так возникла и развивалась дрэг-культура в нашей стране.

Грузинская и не грузинская UNDERGROUND культура

Грузинские и не грузинские андеграундные пространства очень разные. Первая и самая главная – это наркополитика, которая в нашей стране отличается особой бесчеловечностью. Грузинская андеграундная культура не имеет большого прошлого, и наблюдать за всем этим очень интересно. Квир-люди только недавно появились в этих пространствах. Были, конечно, и раньше, но у нас не было серии квир-ночей, которые оставили бы след в андеграундной жизни.

В то же время андеграундные помещения взяли на себя роль своеобразного убежища для людей с ментальными проблемами; у кого проблемы со своей идентичностью, со своей семьей; Для людей, не способных к самореализации, эти пространства являются своего рода побегом, где они могут хотя бы на время уйти от проблем окружающей среды и повседневных проблем.

Андерграундное пространство — это не просто развлечение, оно часто принимает форму активизма, особенно для квир-людей. Люди не просто танцуют для развлечения, стоять вместе в этой гомофобной среде и государстве — это действительно форма протеста. В грузинских андеграундных просторах вы встретите множество смелых людей, которые борются за свободу и не мирятся с этой гнетущей системой.

Все, чему я научилась у квир-людей

Саксэс и квир научили меня тому, что за собственное счастье, свободу и развитие нужно бороться; Что не стоит бояться обстоятельств и все равно продолжать идти к цели; Не стоит верить, если вам скажут, что вы чего-то не можете – все могут все, главное, что вы сделали какие-то шаги к своей цели.

Квир-люди помогли мне избавиться от комплексов. Я была на многих мероприятиях, где видела, как люди полного телосложения сексуально демонстрировали свое тело и не стыдились этого. Я считаю, что мы все связаны друг с другом и подаем пример друг другу. Эта цепочка очень сильна в случае с квир-людьми.

Мы укрепляем и расширяем возможности друг друга, даже когда внешний мир не так дружелюбен к нам. И эта цепочка разрастается все больше и больше, и в нашем обществе появляется все больше свободных людей, лишенных комплексов. Я стала более открытой, более уверенной в себе, более принимающей.

Слепой и любопытный гомофоб

Гомофобия на самом деле неопытность. Гомофоб во многих случаях не подумав и не проанализировав, выбирает путь ненависти. По моим наблюдениям есть два типа гомофобов: Один вслепую выбирает быть гомофобом, и если кто-то из таких попадает в “Саксэс”, он начинает орать, применять силу и попадает в полицию, а другой — любопытный гомофоб, который окружен гомофобными влияниями, но в глубине души все еще чувствует, что что-то не так, что его заставили поверить, и он заинтересован в том, чтобы узнать больше. Когда любопытный гомофоб оказывается в Саксэс и понимает, что ничего странного здесь не происходит, что наоборот, это очень дружелюбное общество, то он приходит снова и снова, заводит здесь дружбу с людьми и говорит «нет» тем старым друзьям. В нашем баре много раз был подобный случай — сначала мы все недоумеваем: «Что ему здесь нужно», а потом он становится очень частым гостем.

По сути, гомофоб — это тоже жертва. Нам следует быть менее строгими с ними. Я знаю, что часто бывает трудно не раздражаться из-за их действий, но я все же думаю, что мы должны показать нашу любовь. Христос также учит нас быть выше ненависти, помогать друг другу освобождаться от ненависти и ложных представлений.

Основные вызовы для квир-людей и рождение современной богини

Самая важная задача для квир-людей сегодня — не поддаться такой агрессии, такой ненависти и сохранить себя. Очень сложно сохранить спокойствие, не ударить в грязь лицом и не впасть в депрессию, когда от тебя отворачивается семья, твое место в обществе не найдено и картины будущего очень туманны. При этом самый главный вызов – принять себя такими, какие мы есть, познать себя. Неважно, гей вы, лесбиянка или трансгендер, вы должны любить себя и не убегать от своей идентичности, вы не должны бояться ни своей женственности, ни своей мужественности.

Это может звучать очень амбициозно, но иногда я думаю, что я современная богиня, своего рода медиум и у меня есть особая миссия в этом мире. Так было не всегда, я шла к этому медленно, через много тяжелой работы, и я отдаю должное квир-людям за роль в этом. Столько цветов, столько положительных эмоций, музыки, планет дали мне возможность почувствовать себя такой и моя свобода заключается в том, чтобы продолжить свой духовный путь и испытать все, что мне дорого и важно.

Фото: личный архив Нии Гватуа

Я Анастасия Картосия, она же Таса, 19 лет. Я учусь на факультете политических наук, я квир, активист и амбициозный человек.

Булинг

Мне было 11, когда я поняла, что мне нравятся девушки. Я не помню, что я чувствовала в то время, но я никогда не чувствовала стыда или неприятия себя. Я восприняла эту новость очень естественно, и в то время я понятия не имела, как отреагирует на это внешний мир. В онце-концов, я очень сильно ударилась об эту реальность.

Часто, когда я разговариваю с квир-людьми старше меня, они говорят, что думать о квир-идентичности и совершать каминг-аут они начали поздно. У меня все началось очень рано — я была в 8 классе, когда меня «раскрыли» и на меня свалилось все сразу. На тот момент у меня уже были довольно натянутые отношения со сверстниками и одноклассниками, никто не знал о том что я квир, но они меня не любили. Они издевались надо мной из-за моей внешности, потому что я была «Зануда»…

У меня был первый каминг-аут с младшей сестрой моей одноклассницы, которой я очень доверяла. Она приняла эту новость очень позитивно, и я была очень счастлива в своей маленькой зоне комфорта. Потом случилось так, что об этом узнала вся школа. Мне едва исполнилось 12 лет, и меня спрашивали, как я занимаюсь сексом, задавали мне религиозные вопросы. Я был ошеломлена и не знала, что ответить. Было много издевательств, как психологических, так и физических и сексуальных. Это была моя повседневная реальность — я ходила в школу и попадала в очень негативную среду. У меня тогда не было никаких ресурсов, чтобы справиться с этим, и не было вокруг меня никого, кто был бы для меня примером, про кого я могла бы сказать: он такой же, как я, и все равно живет хорошо, гордится собой… Я оказалась в очень плохой ситуации. Кстати, в моей школе учились и другие квир-подростки, которые не совершали каминг-аут. Сегодня, когда я с ними разговариваю, интересно, чем их опыт отличается от моего — в то время я была феноменом для школы, такие, как я, не «открывались» и нас не замечали. Я чувствовала себя изолированной.

Я стала агрессивной и депрессивной. Я была психически расстроена и начала причинять себе вред. Я перестала ходить в школу – весь восьмой класс я собирала сумку, выходила из дома, но в школу не ходила. Об этом знала дирекция, все, кто должен был проявить ответственность. Взрослые, которые были свидетелями этой истории, ничего не делали, наоборот, ругали меня. Потом, когда я уже уходила из этой школы, мне позвонил директор и сказал, что, несмотря на то, что я пропустила целый год, я все равно получу 10-ки за все предметы. Тогда я подумала, что это добрый жест с его стороны, но потом поняла, что он просто не хочет со мной разговаривать.

Семья

Тогда я говорила на эту тему с семьей. Я думала, что должна нести все в одиночку и жалею об этом до сих пор — жалею, что не попросила помощи и никому не сказала правды. Я дистанцировалась от своей семьи, много лет не разговаривала с ними, и у нас были поверхностные отношения. Для них я была «немного проблемным» ребенком и они не могли до конца понять, что происходит со мной и вокруг меня.

Моя мама услышала эту новость от других позже и восприняла ее очень тяжело. Не потому, что я оказалась лесбиянкой, а потому, что не пошла с ней разговаривать. Она ничего не могла сделать в той ситуации, и я знаю, что она до сих пор не простила себя за это, она никак не может уйти от прошлого. Я была молода и думала, что во всем виновата я, я думала, что должна справиться с этим сама, и я не хотел показаться плохим человеком в ее глазах. Когда я думаю о том, что сделала бы моя мать, если бы я сказала ей правду, она, вероятно, сначала помогла бы мне изменить мое окружение. Потом, когда я действительно поменяла школу и окружение, многое в моей жизни изменилось к лучшему — я уже не думала, что застряну в этой школе навсегда и этому никогда не будет конца.

Когда я была маленькой, я была очень счастливой, очень хорошим ребенком для всей семьи, я была без ума от разговоров, дел, всегда излучала положительную энергию. Потом я больше не улыбалась, я чувствовала себя несчастной. Все что у меня отняли- это природное обаяние. Сейчас я думаю, что потихоньку начала отпускать эти травмы, восстанавливаюсь и я счастлива.

Самый большой сторонник самой себя

Я ни кого не теряла из-за того, что я квир. Я приобрела много друзей именно во время своей открытой сексуальной ориентации, до этого я была одинока. Все отношения, которые я строила, строила именно в этой ситуации. Я не хочу, чтобы в моей жизни был кто-то, кто не примет меня такой, какой я есть.

На самом деле, самое радикальное, что вы можете сделать, это полюбить себя не вопреки вещам, а вместе с ними, абсолютно во всем. Если я хочу что-то сказать людям, то именно это. Когда мне пришлось, и, как говорит моя мама, я решила идти по этому пути в одиночку, я стала самым большим сторонником самой себя. Раньше я говорила, что если я не нравлюсь другим, то я буду нравиться себе. Именно это меня и спасло — я никому не позволяла диктовать, что мне не место ни в каком либо пространстве. Сегодня я создаю свое собственное место.

Все знают о моей квир-идентичности, и я ни от кого этого не скрываю, ни из-за кого не сдерживаюсь. Мой опыт тоже основан на этом — когда все разложено на столе, видно истинное лицо каждого. Кроме того, я довольно самоуверенный человек, мне не нравится быть в роли угнетенного, и я думаю, что пространства, в которых я нахожусь, организованы вокруг меня. Например, когда я поступила на первый курс, я сама создала ситуацию, когда гомофобия «не прилична», и сейчас так, что если кто-то скажет что-то гомофобное, другим будет неприятно. Поэтому вы должны требовать, чтобы пространство вокруг вас было зафиксировано и вы оставались в ее пределах.

Кстати, я часто наблюдаю, что более взрослым квир-людям сложнее зарекомендовать себя. Мне, например, не нравится культура клубов, но она вроде актуальна — мол, это единственное пространство, где можно быть полностью самим собой. Мне это не нравится, потому что я хочу быть собой везде.

Мы должны не только создавать собственные пространства, но и бороться за общественные.

Сексизм и гомофобия

Когда я думаю о барьерах, с которыми женщины сталкиваются в жизни, в первую очередь я вспоминаю насилие в семье, сексуальное насилие, экономическое угнетение. Сколько веков актуален вопрос экономической независимости, еще когда писали об этом и проблема есть и по сей день, у меня до сих пор есть знакомые, которому подсказывают куда поступать, беременную женщину могут уволить с работы, или из-за этого не трудоустроить и т.д, от чего нас как правило защищает закон, но часто этот закон не работает на практике.

Я не идентифицирую себя как женщину, просто общество меня так воспринимает, и у меня есть соответствующий опыт. Я все время думаю о домашнем и сексуальном насилии, Как же иначе обстоит дело в нашем случае — в мире, где женственность так непосредственно связана с мужчинами и более, там, где женственность не может быть определена без мужчин, наша жизнь не привязана к мужчинам.Вы видите свою женственность как нечто отчужденное от мужчин, и вокруг этого много злости. Если вы лесбиянка, вас обязательно спросят, пытались ли вы завязать отношения с мужчиной. Постоянные знаки вопроса, как ты смеешь не любить мужчин. Все время чувствуется эта интересная смесь сексизма и гомофобии.

Репрезентация квир

Я очень амбициозный человек и хочу иметь все и в этой стране. Для меня это была бы свободная жизнь, если бы у меня была успешная карьера, пусть даже политическая, и моя сексуальная ориентация на нее не влияла; Иметь семью, детей; Не нужно беспокоиться о том, что если я иду по улице со своим партнером, кто-то мне что-то скажет или причинит мне боль; Я не должна бояться, что не добьюсь профессионального успеха из-за того, что люди меня не примут.

Я думаю, что решение — это репрезентация квир-людей. Читаю конституцию и вижу, что дискриминация по признаку расы, цвета кожи, пола, религии и «других признаков» запрещена. Я не хочу входить в «другие признаки». Для этого, прежде всего, должна стоять твердая позиция государства по этим вопросам. Но, к сожалению, они популисты, я для них лишняя головная боль, и они избегают разговоров на эту тему. О скольких случаях нападений на квир-людей обычно не сообщается, а если и есть, то нет должной реакции. К этому вопросу нужно подходить более строго и не так, чтобы выпускать нападавших в обмен на оплату 100 лари. Такие случаи очень сильно на меня влияют, я очень переживаю.

Что я хочу сказать о квир-сообществе, так это то, что мне действительно не нравится, что мы разделены. Я часто слышу, что некоторые люди не любят друг друга, им не нравится подходы друг друга, квир-политика и т.д. Это меня очень беспокоит. Мы должны избегать внутренних конфликтов сообщества и заботиться друг о друге, остальное приложится само собой. Из того, что я вижу, новые поколения менее подвержены стигматизации, гораздо более восприимчивы, более уверены в себе. Люди, которые говорят, что не допустят этого в Грузии, зря потратили время. Если еще нет, то скоро будет. Приходит новое поколение, ценности которого кардинально другие. Это естественный процесс, который невозможно остановить искусственными ограничениями.

«Я не просто хочу выжить — я хочу жить»

Теперь я помогаю другим детям избежать тех ужасов, через которые пришлось пройти мне. Хотя бы для того, чтобы вам было легче находиться в таком положении. Помимо любви к себе, это также был один из способов, которым я справлялась со своими травмами — за последние четыре года я разговаривала со многими детьми, и они так меня благодарили, что я очень горжусь собой. Для других я стала тем, чего у меня не было и в чем я нуждалась. Я направляю энергию гнева и обиды на то, что помогает другим.

У меня очень простая цель — меня интересуют квир-проблемы, я над этим работаю. Я буду бороться за все и не позволю себе сдаться. Я не могу сесть и махнуть на это рукой. Если не я, то кто еще?! Да, в окружающей среде есть много факторов, которые ограничивают вас, но, в конце концов, человек несет ответственность за свою жизнь и может направить ее в том направлении, в котором он хочет.

Когда я вижу, как люди живут со страхом, комплексами, самоторможением, единственное слово, которое приходит мне на ум, это — «Дерзай!»

Вы должны найти в себе внутреннюю силу, чтобы не ставить себе пределов вне зависимости от окружения. Я не просто хочу выжить — я хочу жить.

Нарратив нашей жизни

Все дело в нарративе. Мы создаем нарратив своей жизни, и мне не очень нравится нарратив жертвы. Да, это правда, что мы угнетены, и я сама очень горько это испытала, но я нравлюсь себе, мне нравится моя квир-идентичность, она красива и я нахожу в ней много классного. Мне нравится представлять квир-темы в фильмах и анимациях, в реальных людях, в их историях, в квир-движениях… Возможно я романтизирую это, но я думаю, что это нужно немного романтизировать. Я хочу, чтобы люди смотрели на свою квир-идентичность не как на что-то, что их раздражает и сдерживает, а наоборот. Я также не могу сказать, что я никогда не думала, вот бы я была «натуралкой» и насколько простой была бы моя жизнь, но сегодня я смотрю на это так — что мне добавляет моя идентичность. Это главное для меня.

Мне часто казалось, что я слишком «сама по себе» для людей. Они заставили меня почувствовать, что я должна немного успокоиться, я должна замедлить интенсивность своего выражения, иначе я не смогу адаптироваться к окружающей среде. Я тоже думала об этом, но некоторое время назад Tbilisi Pride пригласили меня на квир-встречу, и всем там очень нравилась моя экстра экспрессия во всем. Я хочу выглядеть так, как я себя чувствую — в очень большой грибной шляпе, которую я сделала.

Я хочу всегда быть собой на этом уровне.