«Если подумать, я всегда знал о своей сексуальной ориентации, были разные признаки по которым я мог понять, что я гей. Однако из-за недостатка информации было трудно что-то определить, и, насколько я мог судить, в основном к этому относились в оскорбительном ключе, как к чему-то не хорошему», — вспоминает Анри Кереселидзе, подающий надежды музыкант и квир-активист. Еще в детстве он понял, что открыто говорить об этом с другими опасно.

«Даже в детских играх, думаю, у многих вокруг были подобные переживания, хотелось поделиться, сказать открыто, однако я с самого начала понимал, что другие могут неправильно понять. Это был период, когда я впервые закрылся и даже посчитал неправильными те стремления, о которых мне нужно было говорить открыто», — говорит Анри.

Анри Кереселидзе прошел через борьбу с собой, за которой последовал разговор с другом о своей сексуальной ориентации, потом походы на мероприятия ЛГБТКИ-организаций и принятие себя в андеграундном пространстве. И однажды этот путь привел к активистской деятельности.

Борьба с собой, первая любовь и каминг-аут

Из-за стигмы я не хотел общаться с ЛГБТКИ-организациями. Я не хотел иметь ничего общего с людьми, открыто говорящими о своей сексуальной ориентации.

Поскольку среда была такова, что даже задавать вопросы о личности и сексуальной ориентации считалось неправильным, я начал бороться с собой. Я пробовал разные способы и использовал все ресурсы, которые у меня были на тот момент. Я начал ходить в церковь, стал священнослужителем и рассчитывал, что таким образом смогу скрыть то, то было у меня внутри.

Борьба с собой продолжалась и во взрослой жизни, а после поступления в университет все изменилось. До этого я ни с кем не говорил о своей личности, у меня был анонимный аккаунт в Facebook, и только там я осмеливался писать и делился мыслями с другими анонимными аккаунтами. Это анонимное пространство стало первым средством самовыражения.

Я познакомился со своей первой любовью именно через анонимный Facebook. Именно тогда я понял, что это была ситуация, в которой я нашел себя. До этого я убеждал себя, что я бисексуален, что было своего рода успокоением. Из-за множества вопросов, которые у меня были к себе, у меня был первый секс с женщиной, и это еще раз убедило меня в том, что я гей.

Впервые я рассказал о своей сексуальной ориентации  другу, который перед этим открылся мне. Он стал для меня самым важным человеком, потому что мы помогали друг другу, могли говорить открыто. Этот человек дал мне возможность говорить на темы, о которых раньше я не мог говорить открыто. Вот почему он является особенно важным другом по сей день.

Я не хотел общаться с ЛГБТКИ-организациями, потому что из-за стигмы не хотел иметь ничего общего с людьми, которые открыто говорили о своей сексуальной ориентации. После расставания с любимым человеком мне пришлось нелегко, и по необходимости я обратился к социальному работнику организации.

В то же время я посещал собрания организации WISG, о которых узнал от подруги-лесбиянки, но я все еще находился в конфликте с самой собой. С юных лет нас приучали к тому, что не следует открыто выражаться, я боялся и стеснялся. На встречах говорили об идентичности и многих других важных темах, о которых я до этого понятия не имел. Потом я узнал, что пол и сексуальность — разные понятия, и начал собирать себя как пазл. Я понял, что я цисгендер (человек, чья гендерная идентичность совпадает с его биологическим полом), которому комфортна мужественность.

Андеграундные пространства, которые сделали возможной любовь к себе

Важно получать информацию, иметь смелость учиться новому, потому что страх существенно затрудняет процесс принятия себя и других.

Я пошел на свою первую ночь хорума (серия ежемесячных вечеров квир-музыки, организованных клубом “Басиани”) один и увидел красивую сцену, дрэг-шоу, которое поразило меня. Это было облегчением. Там я впервые понял, что я не одинок. Это было пространство, которое позволило мне полюбить себя, обнять, увидеть себя. Для многих это сложный процесс и они не могут совладать с этим, но в тот момент мне как-то стало легче.

В то же время были события в “Галерее”, позже клуб “Саксэс”, и более того, проходя через эти пространства я все больше принимал себя и нашел много людей. О чем бы вы ни спрашивали, как бы много вы ни знали о гендерной идентичности и сексуальной ориентации, если у вас нет личного опыта общения с людьми, вам будет трудно полностью все понять. Вам постоянно дают неправильное представление о квир-людях, и без этих пространств для общения трудно избавиться от стигмы. До этого я был трансфобом и гомофобом. Не менее важно получать информацию, иметь мужество учится новому, ведь страх существенно затрудняет процесс принятия себя и других.

Я шел к успеху и быстро возвращался обратно. Потом я еще больше раскрылся и начал общаться с людьми, открыто выражать себя, у меня появились друзья, которые меня понимали. Социализация, способность реализовать себя, что особенно важно для любого человека, ограничена для нас этими пространствами.

В андеграундное пространство я попал с любовью к музыке, с детства был музыкальным человеком, потом начал писать музыку. Прослушивание новой качественной музыки и общение были связаны. Музыка и идентичность каким-то образом свели меня воедино. Потом я посещал все встречи, мероприятия организаций — по поводу идентичности, венерических заболеваний или активизма.

Первые попытки помочь другим и разочарование

Это долгий процесс — сначала ты закрываешься от себя, а потом принимаешь. Вы полюбите себя и постараетесь показать другим, кто вы есть на самом деле, почему неоправданно не быть принятым только из-за ориентации.

Я понял, что если бы я не написал сотруднику центра поддержки в самый нужный момент, если бы у меня не было этой возможности, мне было бы намного сложнее оставить тот период моей жизни позади. Это заставило меня осознать, насколько важна работа активистов.

То, что я слышал на встречах, делился со всеми — во время переписки или встречах, это не менее необходимая цепочка. Тогда я просто подумал, что если у вас есть чувство ответственности и вы хотите быть хорошим гражданином, вы должны сообщить другим, что вы узнали и приняли. Я думал, что это мой долг. В то время у меня была встреча с одним из священников, который пришел к этому решению, потому что не мог принять себя. Мне было трудно было понять его, я не мог понять, почему человек должен принимать такое решение жертвуя собственным счастьем. Меня огорчало, что другие не могли сделать то, что смог я. Теперь я знаю, что давление все усложняет, и мы должны попытаться понять опыт людей.

Я также был в лагере активистов движения за равенство, потом занимался исследованиями, работал с врачами и социальными работниками и видел, насколько неправильными были отношения. Я не должен был показывать свою реакцию, и в то же время я слушал отношения, о которых не имел представления.

Раньше я работал в “Саксэсе”, и мне постоянно приходилось сталкиваться с гомофобными настроениями. Это тоже было очень сенситивно, потому что я прошел через процесс самопринятия и не мог понять надвигающейся агрессии.

Это долгий процесс — сначала ты прячешься от себя, потом принимаешь. Вы полюбите себя и постараетесь показать другим, кто вы есть на самом деле, почему неоправданно не быть принятым только из-за ориентации. В этот период я начал объяснять любому человеку в любом месте, что тот факт, что я гей, не обязательно означает, что я плохой человек. Более того, часто случалось, что я разговаривал со многими людьми, которые впервые разговаривали с геем. Мне задавали много вопросов, и я отвечал на них, понимая, что, в отличие от многих людей, у меня есть такая «роскошь» как общение. Люди создают настроение на основе не реалистичных представлений из различных телевизионных шоу. Ты оказываешься лицом к лицу и тебе говорят, что ты хороший, а другие нет. Я объяснил, что точно так же одни гетеросексуалы хороши, другие менее, и не следует основывать свое представление на этом нелепом мнении. Я справедливый человек, я не могу позволить кому-либо нарушать мою правду, наверное, поэтому я тратил много времени на объяснения.

Работа в “TBILISI PRIDE” и разногласия в ЛГБТ-сообществе

Пророссийские силы пытаются выйти из тени, борясь с ЛГБТКИ. Эта политика ненависти, когда мое существование является объектом манипуляций для кого-то, отвратительна.

Затем я пришел в Tbilisi Pride и оказался на стороне того, что я когда-то считал невообразимым. Приход в Pride был обусловлен желанием повысить видимость, поэтому я включился в инициативы кампании. Я считаю, что прошел через трудный опыт — я до сих пор борюсь с заблуждениями из детства. Поэтому необходимо создавать среду для других, молодых людей, в которой они могут гораздо свободнее выражать себя. Часто бывает очень трудно даже самому себе признаться в том, что ты гей. Нужно говорить открыто, каждый день, и показывать агрессивным или инертным людям, что мы хотим с ними говорить.

Работая в Pride, я напрямую столкнулась с тем, что в ЛГБТКИ-сообществе есть два полюса — те, кто борется с политикой видимости, и те, кто отделен от политики открытости. Я думаю, что работа людей с разными мнениями одинаково важна и мы должны уметь находить точки соприкосновения.

Я часто думаю, чему нас научил опыт 2013 года, и 5-го июля прошлого года?

Пятое июля 2021 года принесло два результата — мы прошли через печальные дни и в то же время открыто увидели, что численность группировок небольшая, а власть и церковь их поддерживает. Можно сказать, что мы переживаем войну и в этом процессе мы не должны терять самообладания.

Альт-инфо связано с Россией, но люди как будто забыли опыт России-Грузии, российской агрессии. Сейчас то же самое переживает Украина, а Патриарх Русской Церкви назвал квир-людей причиной начала войны. То же самое и у нас — пророссийские силы пытаются выйти из тени, борясь с ЛГБТК. Эта политика ненависти, когда мое существование является объектом манипуляций для кого-то, отвратительна.

А 6 июля оказалось, что нас больше, чем я думал до этого, и единомышленников гораздо больше. Однако отсутствие поддержки со стороны правительства мешает людям с идеей равенства открыто заявить о своей позиции.

Я чувствую сдвиги и изменения отношений, и это благодаря каждой организации, каждому человеку, который говорит открыто; Благодаря людям, работающим в подполье, которые хотя бы одному человеку объяснили, что ненависть ничем не оправдана.

После 5 июля у меня началось посттравматическое стрессовое расстройство, но в те дни я старался держаться, был злым и настроенным. Мы хотим выйти с голыми руками, мирно и открыто говорить о проблемах, с которыми мы сталкиваемся, но с другой стороны мы видим насилие.

После 5 июля у меня было свидание с парнем и оказалось, что он тогда был против нас — причина тому страх, самооборона, а возможно даже шантаж со стороны госорганов.

Планы на будущее, связанные с музыкой и отъезд из страны, чтобы позаботиться о себе

Активизм и музыка для меня идут рука об руку, и я хочу найти лучшие возможности, с помощью которых я могу более эффективно бороться с неправильными представлениями.

Я хочу заниматься музыкой с детства. Я нашел себя в музыке, но в Грузии сложно представить себе заработок подобным образом, кроме того, не хватает времени, чтобы думать о защите своих прав, самоукреплении и ежедневных проблемах. Однако для меня музыка — это еще и мощный способ открыто говорить о вещах, протестовать. Я часто теряю мотивацию, но потом как-то умудряюсь перезапуститься. Сейчас я нахожусь в переломном моменте, я смог записать альбом Glitters and Pain, который будет представлен в конце сентября. Я уже подготовил второй альбом, премьера которого состоится позже на испанском канале. Мои карьерные цели обязательно будут развиваться дальше, но, думаю, в другой стране.

Один из треков Henry Keller со второго альбома артиста — GAYSNTREAL:

Чего не хватает в Грузии, так это заботы друг о друге и справедливости. Никто не пытается увидеть в человеке ресурс, нам сложно давать возможности, и зачастую для достижения результата недостаточно только упорного труда — нужно постоянно быть в позиции утверждения. Нам сложно видеть друг друга, давать мотивацию, ценить друг друга. Я хочу найти место, где мне будет хорошо, где я найду новые возможности.

Оглядываясь назад, я, конечно, все еще думаю, что борьба того стоит, но я теряю мотивацию и чувствую, что мои интересы всегда приносятся в жертву, а тем временем я теряю время впустую, поэтому я хочу пойти и попробовать что-то новое. Я не питаю иллюзий, что я куда-то уеду и все будет легко, тем более что для квир людей нет идеального места. Везде найдутся люди, которые будут показывать на тебя пальцем когда вы гуляете с любимым человеком под ручку, но разница в том, что юридическая ситуация зачастую лучше лучше.

Отъезд не означает, что я когда-нибудь откажусь от активизма, кроме того, я уже упоминал, что активизм и музыка для меня связаны друг с другом, и я хочу найти лучшие возможности, чтобы противостоят неправильным представлениям, жертвой которых стало мое детство, психическое здоровье и оставили мне много шрамов.

Я рекомендую людям, которые находятся в процессе самопознания, общаться с другими квир-людьми, потому что гораздо легче изменить восприятие, разговаривая. Надо выезжать на места сбора, тренинги, встречи. Часто бытуют очень неправильные мифы, будто походы на образовательные встречи в разные пространства опасны для человека и кто-то может поделиться  информацией о вашей ориентацией с другими, что конечно же не так, мы можем оказать большую поддержку квир-людям.

Наши недоброжелатели хотят, чтобы квир-люди были друг против друга, но мы были бы намного сильнее, если бы могли делать что-то вместе, говорить более открыто.

И еще, было бы идеально, если бы на нас не навешивали ярлыки, если бы нам не приходилось объяснять, если бы у людей не было предубеждений, и в отличие от гетеросексуальных людей, нам не нужно было бы постоянно что-то доказывать.

Лука Аблотиа -17 -летний квир -подросток из Абхазии. Он решил публично заявить о своей ориентации в раннем возрасте, а до этого прошел путь самопринятия, который начался в Грузии, а потом продолжился его жизнью во Франции. Именно во время жизни во Франции он понял, что приезд в чужую страну, трудности адаптации к окружающей среде приводят к гомофобному отношению к окружающим, однако поддержка людей, занятых в системе образования, и поддержка окружающих облегчила ему процесс принятие себя, и сегодня когда он уже живет в Грузии, он знает, что в будущем хочет участвовать в изменении среды, строить равную страну.

17-летний парень рассказал нам о своем опыте, семье и планах на будущее.

Личность, найденная в молодом возрасте

Я знал о своей ориентации с юных лет. В детстве это проявлялось отличными от других мальчиков интересами, например, мне не нравились игры, в которые играли другие. Позже я хотел выразить себя пирсингом, серьгами или другими знаками, но я не мог этого сказать, и это привело меня к угнетению других людей. Я смеялся над людьми, которые, например носили серьги, даже был гомофобом, но я оставил этот период позади.

Гомофобия как защитный механизм и самопринятие

Я провел свое детство в Грузии, а подростком жил во Франции с родителями. Гомофобное отношение совпало с периодом моей жизни во Франции — где-то 11-13 лет, а в 14-15 лет я уже принял себя и совершил каминг-аут.

Когда я приехал во Францию ​​и увидел, что есть принятие, я начал ходить в школу, где видел много разных, отличающихся друг от друга людей, мне было страшновато. Я думал, что я единственный подросток, который не может быть тем, кем он хочет быть. Именно это осознание привело к моей гомофобной позиции, это стало своего рода защитным механизмом.

В тот период европейская система образования — школьный психолог, директор, учителя и вообще общество — поддерживала меня и других подростков. Кроме того, я активно следил за различными ЛГБТКИ-организациями в Грузии. Сначала я был настроен негативно, но Интернет и поддержка людей изменили мое мнение.

Мне постоянно приходилось бороться с собой и окружением, и в какой-то момент я понял, что мне нечего терять — я живу один раз и лучше сделаю что-то, что может быть полезно для квиров, и других подростков.

Каминг Аут

Первый каминг-аут я совершил с сестрой и ее подругой, в ответ я получил очень позитивную реакцию, после чего решил поговорить с родителями. Сначала они были настроены отрицательно, но решение было принято. Я принципиальный человек, и я знал, что разговор с ними будет большим шагом вперед, ნак что я не остановился, и в результате постоянного разговора случилось так, что моя мама сегодня — одна из самых больших моих сторонников, а у отца все еще есть проблема. Другие люди и родственники пытались вмешаться, делали какие-то замечания, хотя их мнение для меня менее важно.

Не смотря на то, что я живу в регионе, страха у меня нет, самое главное для меня – это моя мама, и ей пишут, ее тревожат, а я не хочу, чтобы она переживала. Если важных для меня людей никто не беспокоит, у меня есть силы защитить себя и высказать свое мнение. К тому же, когда у тебя твердая позиция, они не посмеют навязать тебе свое мнение или указывать.

Школьная среда и молодые люди, которые гораздо более восприимчивы

Мне повезло с учителями, мало того, что я никогда не слышал о гомофобных заявлениях с их стороны, большое количество из них также поддерживает угнетенных людей, но говорить открыто они пока не могут, потому что явная поддержка в школе несет в себе определенные риски и может вызвать проблемы.

По моим наблюдениям, молодежь гораздо более восприимчива и прислушивается к разным мнениям, однако, зачастую школа и окружение не дают нам достаточно знаний, что является немаловажной проблемой. Мысли против ЛГБТК вызваны мифами и отсутствием знаний. Большинство моих друзей и близких открыто выражают свою поддержку. Я думаю, что в какой-то степени отношения со мной, откровенные разговоры о своей ориентации в регионе изменили ситуацию, и мои сверстники тоже стали гораздо более открыто высказывать свое мнение. После того, как я открыто рассказал о своей ориентации в школе, еще один ученик осмелился совершить каминг-аут. Конечно, ему было важно видеть поддержку и принятие окружающих.

Планы на будущее, которые связаны с активностью ЛГБТК

Мои дальнейшие планы связаны с Грузией, хотя, возможно я получу образование за границей. Наиболее активно, я думаю о том, что хочу участвовать в изменении окружающей среды. Именно поэтому я решил стать квир-активистом и сделать что-то стоящее в этом направлении. Решающее влияние на это решение оказали события 5-6 июля, потому что я видел на улицах преступников, нападавших на журналистов и активистов, а полиция ничего не делала для их защиты. С этого момента я точно знаю, что должен заняться активизмом и хоть что-то изменить. Мои профессиональные цели связаны с журналистикой, потому что я считаю, что это даст мне возможность открыто говорить о важных для меня темах.

Советы квир-молодежи и их родителям

Я советую другим подросткам, оценивать среду в которой они живут, если не уверены в поддержке или принятии со стороны семьи, и пока не появятся твердые гарантии, самостоятельность, воздержаться от совершении каминг-аута. Главное — их безопасность. Кроме того, я скажу всем подросткам, что гомофобия никогда не бывает разумным выбором, потому что она уничтожает агрессивно настроенного человека. Кроме того, они должны постоянно думать о получении образования, углубляться в  различные вопросы, что существенно способствует принятию.

Рожая ребенка, вы берете на себя ответственность любить и воспитывать его безоговорочно, мы рождаемся разными людьми, и поддержка родителей во многом определяет наше будущее. Я до сих пор считаю, что даже те родители, которые выгоняют своих детей-подростков из дома, любят своих детей, но вынуждены это делать из-за давления среды в которой они живут. Важно, чтобы они определяли, кто важнее, а не решали, как они будут относиться к своим детям из-за чужого мнения.

Сегодня, как никогда, весь цивилизованный мир един. Ярким примером тому являются митинги, на которые в поддержку Украины выходят тысячи людей. Лично для меня это своего рода терапия и, находясь на митингах, я ближе к украинскому народу. У меня часто возникает чувство беспомощности, что я не могу ничего поделать и не могу помочь, но каждый раз, когда я выхожу на митинги, я перезагружаюсь и верю, что борьба имеет смысл.

Очень важно, чтобы митинги продолжались до тех пор, пока война не закончится победой Украины. Своими действиями мы все пытаемся заставить Евросоюз ввести более эффективные санкции против России и российских олигархов. Кроме того, я пытаюсь поговорить с украинским народом и объяснить, что правительство Грузии не выражает мнение грузинского народа. Это самое малое, что я могу сделать, поэтому я есть и всегда буду на каждом митинге.

Особо патриотичные грузины живут в Бельгии. Перед войной мы с друзьями организовали митинг в поддержку Украины, на который пришло довольно много грузин. Кроме того, они активно участвуют в сборе гуманитарной помощи. Однажды я написал пост о том, что мои друзья едут в Украину волонтерами, и ровно за 15 минут собралась сумма в 300 евро, чтобы у парней были деньги на сигареты и другие предметы первой необходимости. Большинство из них были квир. В Бельгии живут много квир-людей и ходят почти на каждый митинг. Нет митинга в поддержку Украины, где бы не развевался грузинский флаг. Везде мы всегда выражаем свою поддержку. Везде мы всегда рядом с ними – иногда нас много, иногда относительно мало.

Российский патриарх и российская пропаганда уже говорят о Зеленском как о гей-активисте и тем самым пытаются его «очернить». Вы представляете, что может произойти, если эта война закончится поражением Украины?! Для представителей ЛГБТК будут созданы колонии, которые уже существуют в России и в подконтрольных ей странах. Мы не зря говорим, когда упоминаем о войне между цивилизованным миром и Россией. Это не обычная война – либо победит свет, либо нам придется провести остаток жизни во тьме. Я не хочу думать о провале Украины, это исключенный факт. Украинский народ уже победил зло. Недопустимо, чтобы мир отказался от них и эта война закончилась поражением Украины. Члены ЛГБТК-сообщества тоже воюют на войне в Украине, и очень достойно. На этой войне много грузинских добровольцев, которые также являются членами ЛГБТ-сообщества. Эти люди больше всего ощущают на себе последствия российской пропаганды. Нам всю жизнь приходится с этим сталкиваться и, очевидно, квир-людям особенно тяжело.

Украина стояла за нас не только в 2008 году, но и раньше, в 1993 году. Они никогда не боялись показать свою поддержку, первыми помогали нам действенными шагами и были с нами всем своим существом. На этом фоне действия правительства Грузии кажутся, мягко говоря, пощечиной. А если серьезно, сняли маску за последние 2 недели. Теперь мы можем с уверенностью сказать, что у нас российское правительство. Они озвучивают точно такие же сообщения, как и российское правительство. Кровь течет из глаз, когда я слушаю их высказывания. Они даже не могут сказать, что войну начала Россия. Бессовестные высокопоставленные священнослужители говорят, что в какой-то стране идет война и, оказывается, очень опечалены этим. Трупы украинских детей продаются за два стакана молока. За два стакана молока продают весь украинский народ, за два стакана молока продают совесть, честь, достоинство и грузинский дух! Грузины тоже продаются за два стакана молока. Родину обменяли на молочные продукты. Что еще они могли совершить?! Больше безумия, больше трусости и предательства! Стыдно, искренне стыдно, когда я встречаю украинский народ на митингах и произношу речь, чтобы извиниться за наше правительство, сказать, что мы здесь, с вами. Сегодня протестующих задерживают не только в России и Белоруссии, но теперь уже и в Грузии. У нас чрезвычайно трусливое правительство и если его вовремя не изменить, мы вообще исчезнем с карты земли.

Ресурсов для введения специальных санкций в отношении кого-либо у Грузии нет, и никто об этом не просил. Их единственная обязанность состояла в том, чтобы иметь правильную и здоровую позицию и иметь смелость ее высказать. В первую очередь, мы должны начать принимать украинских беженцев (в Грузию никто не ломится, в Европе автоматически дают документ на 1 год), чтобы усилить нашу поддержку. Визовый режим с Россией необходимо ввести немедленно, въезд российских граждан недопустим ввиду существующих опасностей. Террорист Путин всегда вел войну с соседними странами, мотивируя это защитой русского народа, это доказанный факт.

Я даже не надеюсь – я уверен, что Украина победит. Более того, она уже победила. Побеждает самого большого монстра в мире ценой великих жертв. Украинский народ дает мне основу для этого оптимизма. Завидую их мужеству, настрою и единству. Даже самые враждебно настроенные лидеры оппозиции поддерживают Зеленского и действительно все вместе борются. Люди голыми руками останавливают танки, делают коктейли Молотова, записываются в добровольцами. Я могу перечислить множество деталей, которые порождают этот оптимизм.